Mif-legenda

Кукушка — одна из самых загадочных птиц в традиционной культуре восточных славян. В русском фольклоре нашли отражение представления о ее человеческой природе, то есть о превращении человека в кукушку. В народных легендах происхождение кукушки обычно связывается с женскими персонажами — женой, матерью, сестрой, дочерью, девушкой, а превращение в нее чаще всего объясняется нарушением семейно-родственных или брачных связей и отношений. Кукушкой, например, становится вдова, безмерно тоскующая по утонувшему мужу, или жена, зовущая загубленного мужа. На Смоленщине известна легенда о том, что в кукушку превратилась дочь, проклятая матерью за то, что она вместе с братом потеряла ключи. В этой легенде обыгрывается особенность крика кукушки, передаваемого словами, — сестра, ставшая птицей, зовет брата: «Ку-куш, бра-туш, вер-нись, клю-чи наш-лись!»

Вот как о превращении проклятых детей повествует краснодарская сказка:

В одной семье было три дочки: одна пряха, другая — ткачиха, а третья — так, самая маленькая. И вот одна дочка сказала: «Если б меня взял замуж генерал, я бы ему все войско опряла». Другая сказала: «А если бы меня взял замуж генерал, я бы все его войско обткала». А младшая прядет и говорит: «А мне хоть уж, абы муж». Вот и пришли: одну посватал генерал, и вторую просватал генерал. А младшая осталась, и приходит к ней свататься красивый хороший парень. А его мать родная прокляла, так что днем он — человек, а ночью — уж. Просватал — пошла.

Поженились и живут. Она дойдет утром до гною, что за станицей, гукнет, уж вылезет, и они идут в поле работать. А как идут домой вечером, когда солнце заходит, он прячется в норе змеем, ужом. Стало у них двое детей: мальчик и девочка. И они знали, с кем их мать живет. Вот пошли брат с сестрой к детям материных сестер, а дети спрашивают: «Где ваш батько?». А они говорят: «Наш батько, как мы идем в поле, так он в гноях, вылезает к нам, и мы идем в поле. Он дома не ночует. А как доедем до станицы вечером, солнышко заходит, и он в гнои прячется». Ну и сказали, а братья их пошли, разрыли его ночью, порубали его и бросили. А жена встала утром, идет в поле, гукнула его, а он не выходит. Она пошла, а он разрубленный на три части. Тогда она набросилась на детей: «Кто сказал, что тут наш батька живет?» Дети признались. Она тогда сказала дочке: «Ну, лети кукуй и своего гнезда не знай, и своих детей не знай». Дочь: «Ку-ку, куку», — и полетела. «А ты, — говорит, — в болото иди и живи в болоте, крякай». Так вот лягушки крякают в болоте.

В народных представлениях образу кукушки приписываются черты, связывающие эту птицу с землей и подземным миром. В легендах женские персонажи, превращающиеся в кукушку, находятся в родственной связи с гадами — ужом и лягушкой. У белорусов и украинцев в некоторых местах считают, что кукушка на зиму никуда не улетает, а зимует под водой или прячется под землю. Появление кукушки после зимы воспринималось в мифологическом сознании как одновременное с выползанием из земли змей. В Полесье были известны поверья о том, что весной кукушка и уж «играют», как муж с женой.

В культуре восточных славян — в фольклоре, поверьях, обрядовой практике и быту — кукушка наделялась женской символикой. В некоторых местностях у русских слово «кукуша» использовалось для ласкового называния женщины. В смоленской балладе дочь, изгнанная родителями и тоскующая по родному дому, прилетает туда в облике кукушки.

Женская символика кукушки ярко выражена в южнорусском весеннем обряде «крещения» или «похорон» кукушки, распространенном в южнорусских берниях: Белгородской, Калужской, Курской, Орловской, Тульской. В некоторых местах его совершают и в настоящее время. Этот обряд представляет собой вариант троицкого ритуала кумления, в котором участвовали девушки и молодые женщины, не имевшие детей. Ими обычно руководила пожилая женщина, нередко — вдова.