Mif-legenda

Полифем ответил: «Никто!» Великаны, пожав плечами, сказали: «Если никто, для чего же один так ревешь ты?» — и отправились спать.

Лишенный зрения циклоп, сколько ни старался, не мог поймать Одиссея и его товарищей в огромной, полной закоулков пещере. Тогда он надумал перехватить их у выхода, когда они попытаются бежать. Полифем отвалил камень, закрывающий выход, и стал ждать.

Тем временем уже рассвело. Стадо Полифема проснулось, овцы и бараны, стуча копытами, потянулись наружу. Великан ощупывал спины проходивших мимо него животных — и выпускал их из пещеры.

Одиссей спрятался под брюхом одного из баранов, товарищи последовали его примеру, и таким образом беспрепятственно покинув пещеру, они вернулись на свои корабли.

Отчалив от острова, Одиссей громко выкрикнул свое имя. Полифем услышал и выбежал да берег.

Тяжкий утес от вершины горы отломил и с размаха

На голос кинул; утес, пролетевший над судном, в пучину

Рухнул так близко к нему, что его черноострого носа

Чуть не расшиб; всколыхнулося море от падшей громады…

Однако Одиссей и его товарищи благополучно продолжили свой путь.

В следующий раз они остановились на острове Эолия, где обитал бог Эол. Он приветливо встретил путешественников и сделал Одиссею замечательный подарок: мешок, в который можно было заключать все неблагоприятные ветры. Так что, когда Одиссей отправился дальше, лишь попутный ветер весело надувал паруса его кораблей.

Вот уже показались берега родной Итаки. Но на беду Одиссей заснул, а его спутники из любопытства развязали мешок, подаренный Эолом, чтобы посмотреть, что в нем такое.

Неблагоприятные ветры вылетели наружу, с яростью набросились на корабли и унесли их далеко-далеко, в край, где никогда не заходит солнце и ночью светло, как днем.

В том краю жили великаны-лесгригоны. Завидев приближающиеся корабли, они стали швырять в них обломками скал. Все корабли были разбиты, лишь одному удалось спастись.

На этом корабле Одиссей и немногие его спутники, оставшиеся в живых, добрались до острова Эл — владения прекрасной и коварной волшебницы Цирцеи, о которой говорили, что она может превращать людей в животных.

Осторожный Одиссей послал к Цирцее несколько человек на разведку. Волшебница сама вышла им навстречу, пригласила в свой дворец, угостила роскошными яствами, а потом — волшебным напитком, от которого посланцы Одиссея превратились в свиней. Цирцея загнала их в хлев.

… очутился там каждый с щетинистой кожей, с свиною

Мордой и с хрюком свиным, не утратив, однако, рассудка.

Узнав о беде, постигшей товарищей, Одисей поспешил на выручку, хотя и не знал, как можно им помочь. Но тут перед ним появился бог Гермес и дал ему чудесную траву, уничтожающую всякое волшебство.

С помощью этой травы Одиссей вернул своим товарищам человеческий облик.

… во мгновенье все стали моложе,

Силами крепче, красивей лицом и возвышенней станом…

Цирцея поклялась впредь не причинять ни Одиссею, ни его спутникам никакого вреда, и он провел на острове волшебницы целый год.

По совету Цирцеи Одиссей побывал в царстве мертвых, где беседовал со многими героями, погибшими в Троянской войне, видел свою покойную мать и услышал пророчество об исходе своего путешествия: Будешь в Итаке, хотя и великие бедствия встретишь».

Когда Одиссей покидал остров Эл, Цирцея предупредила, что ему предстоит миновать остров сирен. Сирены — полудевы-полуптицы — обладали такими дивными голосами, что мореходы, заслышав их пение, забывали обо всем на свете, на всех парусах неслись к острову и разбивались о прибрежные скалы.

И вот Одиссей, завидев остров сирен, приказал своим спутникам заткнуть уши воском, а себя самого привязать к мачте.

Когда корабль поравнялся с островом, словно по волшебству стих ветер, перестали плескаться морские волны, и в наступившей тишине запели сирены:

К нам, Одиссей богоравный, великая слава ахеян,

К нам с кораблем подойди; сладкопеньем сирен насладися,

Здесь ни один не проходит с своим кораблем мореходец,

Сердце усладного пенья на нашем лугу не послушав…»

Одиссей, очарованный пением сирен, стал рваться из своих пут и просить, чтобы его развязали, но товарищи Одиссея, уши которых были надежно защищены воском, лишь с удвоенной силой налегли на весла, и вскоре остров остался позади, а голоса сирен замерли в отдалении.