Mif-legenda

Впрочем, эти синкретические учения — как и идеологические расхождения трех религий — не оказали значительного влияния на собственно мифологию по причине своей очевидной «умозрительности». Поздняя китайская мифология, в отличие от религии, формировалась «на улице», которая не делала различий между конфуцианством, даосизмом и буддизмом и создала «народную религию», объединившую, по словам Л. С. Васильева, «примитивные верования и суеверия, основные нормы конфуцианства во главе с культом предков и наиболее элементарные и широко доступные принципы буддизма и многочисленные даосские обряды и культы». Именно «на улице» сложился и поздний китайский пантеон, в который на равных правах вошли и «историзованные» легендарные предки, и бесчисленные бессмертные, и будды, бодхисаттвы и лохани. Государство приняло этот пантеон и — с характерным для Китая стремлением к упорядочиванию — разделило богов, духов и их культы на три категории: государственные, то есть официально одобренные; народные, то есть не одобренные, но признававшиеся; и непристойные, то есть подлежащие запрету и искоренению. По замечанию В. В. Малявина, «обычно признаком „непристойности“ считалось „поклонение демонам“ или „нечестивым богам“ (яо-шэнь)». В описании позднего китайского пантеона мы будем придерживаться этой, «исконно китайской» классификации.

Перечень государственных культов был достаточно обширным, а возглавляли его культы Неба, земли (то есть Поднебесной) и культ предков. «Первосвященником» этих трех культов считался император, олицетворявший собой посредника между людьми и божествами. Как Сын Неба (Тяньцзы), он совершал жертвоприношения в пекинском храме Неба. Ритуал этих жертвоприношений в правление последней императорской династии Цин подробно описан выдающимся отечественным синологом Н. Я. Бичуриным (в монашестве о. Иакинф).

Жертвоприношение в честь Неба совершалось обычно под Новый год — в начале весны — и в зимнее солнцестояние. Центральное помещение храма Неба — трехъярусное круглое здание (круг — архаический символ Неба) с куполообразной крышей — расположено в центре террасы, тоже круглой в плане, которая представляет собой три возвышающиеся одна над другой и уменьшающиеся кверху концентрические окружности. Крытая глазурованной синей черепицей крыша символизирует цвет небосвода. Церемония жертвоприношения обычно совершалась ночью, при свете фонарей. Накануне император прибывал в храм и прежде всего направлялся во дворец поста, где проводил несколько часов в молчании, готовясь к священнодействию. По истечении времени поста император в синем платье поднимался на верхнюю террасу, останавливался, преклонял колено, затем совершал земной поклон перед табличкой Неба, обращался к Небу с молитвой, совершал жертвенное возлияние вина. Также в жертву Небу приносили животных, которых сжигали в специальной жертвенной печи.

Жертвы земле приносили в день летнего солнцестояния, жертвоприношения совершались в пекинском храме Земли, который, как и храм Неба, сохранился до наших дней. Этот храм имел квадратные черты (квадрат — символ земли) и располагался на двух террасах квадратной формы, причем на нижней террасе помещались изображения священных рек и горных вершин (вспомним древнее обозначение земли в Китае — «реки и горы»). Помимо жертвоприношения, император на священном храмовом поле проводил в начале весны ритуал первой борозды, тем самым восстанавливая плодородие почвы после зимней спячки. Только после совершения этого ритуала на севере страны приступали к полевым работам (на юге, где ежегодно получали по два и даже три урожая, это правило не соблюдалось). Императрица же совершала жертву в честь богини шелководства, супруги легендарного Желтого предка Хуанди. По замечанию Л. С. Васильева, «тем самым и земледелие (занятие мужчин), и шелководство (женское дело) получали торжественное благословение божественных сил, в качестве посредников-просителей перед которыми выступали соответственно император и императрица».